Литература

"Так это было.
Смоленский
комсомол 1960-80
годов в воспоминаниях
современников"

Дети и молодёжь
Смоленщины
1920-1930-е годы

Спонсоры музея истории молодежного движения

Выражаем огромную благодарность людям, которые приняли и принимают участие в жизни музея и комплектации его фондов.

 

Предлагаем Вашему вниманию воспоминания Александра Михайловича Капустина и фотоматериал из его личного архива:

Александр Михайлович Капустин,
первый секретарь Угранского райкома ВЛКСМ,
второй секретарь обкома ВЛКСМ
с 1978 по1986 год.

 «С ГОДАМИ УВЛЕЧЕННЫХ ЛЮДЕЙ СТАНОВИЛОСЬ МЕНЬШЕ»

 Жизнь так сложилась, что после службы в рядах Советской Армии в 1972 году я стал студентом Смоленского педагогического института. До этого был некоторый опыт комсомольской неосвобожденной работы в армии, до него – школьный опыт. В средней школе № 13 города Смоленска занимался комсомольской работой, в частности организовывал музей Колоднянского подполья. Освобожденным работником стал в 1974 году весной, когда мне предложили заняться строительными отрядами. Я был назначен командиром линейного отряда «Атлант», а затем, по завершении трудового семестра, в том же году был назначен заместителем секретаря комитета комсомола пед­института. И вот тогда впервые был принят на штатную работу в Ленинский РК ВЛКСМ города Смоленска. Наряду с комсомольской работой до 1978 года ежегодно занимался стройотрядовским движением, опять-таки возглавляя линейный отряд «Атлант», а затем в течение 4 лет – районный отряд пединститута...
Базовым районом для дислокации строительных отрядов педагогического института считался Демидовский район. Поскольку отряды института на 70 % формировались из девушек, они работали чаще всего на заводах по производству кирпича почти во всех районах области. Кроме этого, на историческом факультете на протяжении многих лет формировался специализированный отряд, выполнявший работы по реставрации Болдинского монастыря. Студенческие строительные отряды в 70–80-е годы теперь уже прошлого века играли значительную роль в общественной жизни, да и в строительной отрасли тоже. К примеру, только студенческие строительные отряды педагогического института ежегодно в течение трудового семестра осваивали свыше полутора миллионов рублей капиталовложений. Все мы, студенты, тогда понимали, что делаем большое, полезное дело, и были горды своей значимостью.
Освоение капиталовложений – это важная, но, на мой взгляд, не главная задача ССО. Гораздо большую значимость имело то, что у студенческой молодежи интенсивно формировались гражданская позиция, чувство ответственности и, кроме этого, приобретались многие прочные умения и навыки, необходимые специалисту, организатору, педагогу, руководителю. Спустя годы большая когорта стройотрядовцев играла, да и сейчас продолжает играть, заметную роль в общественной жизни Смоленщины.
Третья грань студенческого строительного движения заключалась в том, что это было движение молодежи и для самой молодежи. Многочисленные фестивали, концерты, спартакиады, встречи с интереснейшими людьми и своими сверстниками из различных республик СССР, слеты студенческих отрядов, да и многое другое, что интересовало тогда молодежь.
По завершении обучения в 1978 г. я был оставлен в распоряжении ректората с перспективой заниматься преподавательской деятельностью. Однако жизнь сложилась так, что в июле того же года я был приглашен в обком ВЛКСМ и мне была предложена работа инструктора школьного отдела обкома с дальнейшей перспективой поездки в район области. Я дал свое «добро», и уже в августе 1978 г. был избран первым секретарем Угранского райкома комсомола.
Однако предыстория моего ухода на серьезную комсомольскую работу началась значительно раньше. В 1978 году Сынкину Ю.К., председателю БММТ «Спутник», было предложено перейти на партийную работу. В.И. Атрощенков, бывший тогда первым секретарем обкома ВЛКСМ, поставил ему условие: «Уходи, но вместо себя предлагай замену». В качестве быстрой замены Сынкин предложил «заступить» мне, но я тогда решил отказаться, поскольку учился я на 3-м курсе дневного отделения. Работа же в «Спутнике» требовала перевода на заочное отделение, что было связано с потерей второй специальности, какой являлся иностранный язык. И я отказался. Затем последовало предложение перейти в областной штаб студенческих строительных отрядов, где в то время комиссаром работал Голичев Владимир Дмитрович. И снова я отказался, а причина была прежняя – нужно было закончить институт.
В те годы обком комсомола принял решение об укреплении районного звена, и я был не один, кого направили в область. На одном бюро обкома ВЛКСМ меня рекомендовали для избрания в Угранский РК ВЛКСМ, а Александра Аблецова в Духовщинский РК ВЛКСМ. Были посланцы и в другие районы. На мой взгляд, такая практика в целом была оправданна.
Для комсомольских организаций Смоленщины всегда было характерно свое ярко выраженное лицо.
Большинство дел и начинаний тесно увязывалось с богатейшей историей нашей области. В частности, большое внимание уделялось патриотическому воспитанию молодежи, таким формам работы, как «Зарница», «Орленок», увековечение памяти о сожженных деревнях, установление имен погибших...
В Угранском районе в годы Великой Отечественной войны фашисты сожгли деревню Просковку вместе с ее жителями. Райком комсомола принял решение увековечить их память. Силами комсомольцев на этом месте была посажена Роща памяти, установлен монументальный знак. И сегодня, проезжая по дороге на Угру, каждый раз вспоминаешь те трагические события военных лет. Подобная работа проводилась многими комсомольскими организациями. В деревне Великополье местными комсомольцами и школьниками из Москвы установлен памятник, на котором высечены имена погибших воинов, партизан и местных жителей.
В играх «Зарница» и «Орленок» было задействовано очень много молодежи: в каждой школе проводилась своя «Зарница» или «Орленок». Затем игра проводилась на уровне района, а победители принимали участие в областных соревнованиях. Так оттачивались военно-прикладные и спортивные навыки. Кроме того, «Орленок» и «Зарница» требовали и другой кропотливой работы – с ветеранами.
Отмечу, что эти игры проводились в масштабах всей страны и привлекались не только силы комсомола. В организации игр принимали участие и ДОСААФ, и воинские части, и военкоматы, и образовательные структуры были задействованы. До 10–15 всесоюзных организаций были объединены этим движением!
Также силами комсомольцев, при участии заинтересованных организаций, в Угре построили стадион. Это первый стадион в районе, причем довольно серьезное сооружение – с дренажной системой, трибунами... Для Угранского района по тем временам это было немало.
Что еще запомнилось? Как раз в этот период на Смоленщине велось строительство Смоленской атомной электростанции – дело государственной важности. Стройотряды – это изюминка Смоленщины (хотя движение было всесоюзным). Работа по сооружению станции силами студентов, силами комсомольцев не прекращалась в течение круглого года. Станция присылала автобусы, комитеты комсомола подбирали ребят. Причем студенты ехали с интересом и толково работали. В тот период стройкой руководил Борис Михайлович Рева, и эта интенсивная работа была одним из направлений деятельности обкома комсомола.
В Угранском районе я работал 3,5 года. В это время, в 1980 году, исполнялось 500 лет знаменитому «стоянию на Угре», с которого началось освобождение Руси от татаро-монгольского ига. Возникла идея соорудить памятный знак в честь этого события.
В ходе реализации данной идеи проявились черты, характерные для комсомола того периода. Строительство памятника требовало привлечения сил специалистов многих отраслей, что затрудняло реализацию проекта по времени и было связано с большими материальными затратами. Из положения вышли просто: проект на общественных началах изготовили студенты и аспиранты художественно-графиче­ского факультета педагогического института. Комсомольцы Смолен­ского авиационного завода (они тогда шефствовали над Угранским районом) изготовили из металла щиты, герб и флаг войск Ивана III, отлили памятную доску. На базе местной строительной организации изготовили форму и отлили из бетона составные детали. Затем своими силами смонтировали, а комсомольская организация ДРСУ провела благоустройство. Почему я заостряю внимание на этом проекте? Да потому, что, на мой взгляд, в этом деле был заложен огромный воспитательный момент через конкретное дело. А с другой стороны, он раскрывает потенциальные возможности конкретных ребят и потенциальные возможности комсомола как молодежной организации.
Комсомол был кузницей кадров и давал огромный опыт для будущей управленческой работы. Сегодня человек работает секретарем комитета комсомола ДРСУ, завтра он может быть начальником участка, начальником какого-то подразделения, а потом может возглавить эту организацию. В большей степени это было свойственно стройотрядовскому движению. Именно там формировались будущие руководители предприятий. Например, бывший командир областного штаба ССО В.П. Архипенков – ныне один из руководителей Смоленской торгово-промышленной палаты. Другой командир областного штаба ССО, В.П. Теслин, ныне работает зам. начальника департамента по культурной политике областной администрации. И таких примеров можно привести множество.
Работа в комсомоле укрепила во мне веру в то, что ты можешь делать добрые дела, которые нужны людям. Вообще молодежи свойствен максимализм, когда кажется, что любые проблемы разрешимы. Появилась идея – и мы делали!..
Стремление сделать что-то доброе, довести до конца, увидеть плоды своего труда – такое качество у меня было. Но закрепилось оно в комсомоле. Кроме того, комсомол позволял приобрести опыт и умение работать с людьми. Хотя были и ошибки (но их было меньше), были удачи в подборе кадров, в приобретении друзей. Они до сих пор идут со мной по жизни: Голичев Владимир Дмитрович, Фомин Иван Васильевич. Это Тимошенков Виктор, первый секретарь Гагаринского горкома комсомола, Михаил Чехунов, первый секретарь Вяземского горкома, Александр Шилин – первый Темкинского, Анатолий Мартыновский, покойный, – первый Хиславичского, Нина Образцова – первый Духовщинского РК...
В комсомоле проявлялись прежде всего человеческие качества. Вспоминаю Булдакова Николая Михайловича, который был первым секретарем обкома. Когда я сетовал на то, что с кадрами в комсомоле становится тяжело и возможны проблемы, он говорил: «Наверное, напрасно ты жалуешься! Комсомольские кадры, которых коллектив выдвинул, жизнь выдвинула, – это наиболее интересные люди. Когда окажешься в другой организации, где отбор жизнью менее тщательный, где свои критерии, где другие инстанции работают, то увидишь, что там кадры еще дальше от идеала».
И жизнь подтвердила, что в комсомоле в то время работали люди по призванию – процентов на 90, – люди увлеченные, интересные. Работа в комсомоле позволила мне понять, что есть комсомольская дружба, есть комсомольское братство, пусть это громко звучит, но это так.
Так получилось, что мне пришлось работать со многими первыми секретарями обкома комсомола. Это были очень разные люди.
1973 год. Комсомольским лидером области был тогда Николай Михайлович Булдаков. Не смолянин, человек из оренбургских степей, приехавший на Смоленщину из ЦК комсомола. Вспоминаю его – настолько активного, живого человека, настолько веселого, что своим характером, мне кажется, он импонировал каждому, с кем встречался. Вспоминаю встречу актива на базе «Хвойная». После окончания официальных мероприятий Николай Михайлович брал в руки баян. Он пел и умел создать задушевную атмосферу. К нему люди тянулись, потому что он сам по себе увлеченный и добрый человек.
Сменил его Валерий Иванович Атрощенков, не владеющий никакими музыкальными инструментами и не умеющий петь, но обладающий другими позитивными качествами. Это был генератор идей. Своими идеями он пытался увлечь всех окружающих. Но «хромал» механизм отбора и реализации этих идей. Он был генератором и мудрые вещи привносил. «Роща памяти» – это только его заслуга, операция «Малютка» – это тоже он. Но Атрощенков был больше зависим от мнения партийных органов. Но не потому, что партия решила же­стко обратить внимание на комсомол. По-моему мнению, Атрощенков сам стремился к этому. Булдаков был более независим. Мы не видели, чтобы он куда-то ходил, получал руководящие указания, а у Атрощенкова это уже появилось.
Затем была Любовь Аксенова. Лидером она не стала. Аксенова была навязана областной комсомольской организации партийными органами, причем очень настойчиво. И жизнь показала, что делать этого не следовало. Жаль мне ее по-человечески, но не было у нее дара божьего для работы в комсомоле. И людей она не любила, и дело не особо могла организовать... При ней навязывался стиль жесткого административного руководства, а в комсомоле это было неприемлемо. Новых идей не было, но были добрые дела, которые были заложены ранее, – та же «Малютка», те же «Орленок» и «Зарница», работали стройотряды. Это за­слуги того же Булдакова и, в большей степени, Атрощенкова.
Затем на смену Любови Аксеновой приходит Николай Мишин. Очень добрый, со вниманием относящийся к людям, пользующийся авторитетом и любовью, но... особого дара лидера он тоже не имел. Это лично мое субъективное мнение. Не имел той способности увлечь ребят, которая была у Булдакова, способности зажечь, которая была у Атрощенкова. Это добрый, порядочный человек, таковым он и остался до сих пор.
К 80-м годам появляется более плотная опека партийных органов, в частности орготдела обкома партии. Уже не всегда спрашивается мнение актива. В частности, по Аксеновой было так: собирали комсомольских лидеров и рекомендовали остановиться на этой кандидатуре, хотя у комсомольцев было иное мнение.
Закономерный вопрос: а были ли альтернативы, хотя бы той же Аксеновой?
Конечно, были. Был Виктор Щеголев, на тот момент первый секретарь Промышленного райкома комсомола. Его рекомендовали на секретаря обкома комсомола по делам рабочей и сельской молодежи, но не получилось. На 1-го секретаря обкома комсомола претендовал и рассматривался Валерий Литвинов, хотя нельзя сказать, было бы это лучше или нет. Можно было рассматривать других людей. Например, в Вязьме был Виктор Савушкин, 1-й секретарь горкома, в Починке был Игнатенков Александр...
С приходом Николая Мишина сложилась тенденция плотного руководства партийных органов комсомолом. В районах, мне повезло, такой плотной опеки и жесткого руководства не было. В городе нам тоже кое-что прощалось – мы могли выступить на защиту, поддержать, кого считали нужным, но – до поры до времени. Если мы перешагивали эту грань, то нас поправляли.
После Николая Мишина первым секретарем, опять-таки партийные органы, рекомендовали Виктора Тимошенкова. Человек он добрый, своеобразный, прошедший неплохую школу в Гагарине, где был первым секретарем горкома комсомола. Но Виктор не стремился к тому, чтобы появилось новое направление, связанное с его именем и с его периодом работы в комсомольской организации. Все продолжалось так, как оно и было. Правда, были нюансы, например связанные с определенными датами в жизни страны. Скажем, связанные с круглой датой Великой Победы.
Долгие годы рядом с нами были ветераны комсомола, люди с героическим прошлым. Это Зоя Дмитриевна Шведова, Герой Советского Союза Михаил Степанович Камельчик.
Как уже отмечал, работа в комсомоле была многогранная. Помимо стройотрядов были ударные комсомольские стройки, на которых комсомольцы работали круглый год. Это ударные отряды в Гагарине, в Дорогобуже, поселке Даньково и еще в целом ряде объектов. В тот же период проводили соревнования на призы смолян – Героев Советского Союза и Героев Соцтруда. Тогда это называлось «работа по трудовому воспитанию».
Было еще у нас такое направление в период работы В. Атрощенкова, как премии комсомола Смоленщины имени Гагарина. Такими премиями поощрялись успехи молодых во всех сферах деятельности. И это премирование было лицом работы комсомола Смоленщины.
С приходом в конце 80-х годов в комсомол Вячеслава Делюкина, на мой взгляд, вновь появилась изюминка.
Вячеслав Владимирович вообще старался не оглядываться на компартию. Чем-то он был сродни Булдакову – добрый, отзывчивый. Эти черты у него остались до сегодняшнего дня. Интересный человек, хотя попал он в комсомол неожиданно. Случилось так, что в орготдел потребовался еще один работник в кабинет комсомольской работы. Была предложена кандидатура Делюкина. А он работал в строительной организации. Пришел абсолютно далеким от комсомола, но буквально как губка впитывал в себя комсомольский задор и за короткое время влился в работу. У него очень неплохо получилось. Со временем Делюкин возглавил Всесоюзный студенческий строительный отряд – и там неплохо получилось. Жизнь подтвердила: он и сегодня занимается своим делом – строительством.
Когда и при каких обстоятельствах я ушел с комсомольской работы? Это был 1986 год, мне было уже 35, нужно было задумываться об уходе из комсомола. Чувство такое накатывало, что уже сегодня-завтра надо этот шаг сделать. Общаясь со своими коллегами по Союзу, я видел, что ребята моего возраста были уже только в республиканских комсомольских организациях. Накануне моего ухода было предложение поехать в Узбекистан, в Наманганский обком партии, возглавить отдел пропаганды, но это меня не очень устраивало.
Сам факт ухода... Подтолкнули сугубо субъективные обстоятельства. В частности, ситуация по Смоленскому молодежному эстрадному театру (МЭТ). Популярный в то время театр ограничивали по репертуару. Обком комсомола в моем лице выступил в защиту. А обкому партии и особенно профсоюзным чиновникам это не понравилось. Моя позиция вызвала раздражение. В это время была смена руководства профтехобразования. Там нужно было заменить заместителя по воспитательной работе. Посчитали, что раз уж у меня в комсомоле худо-бедно получалось, то я справлюсь и в профтехобразовании. Поэтому мне был предложен пост заместителя начальника управления профтехобразования Смоленской области, куда я ушел и где 10 лет отработал.
Что мешало комсомолу реализовать свой потенциал? Я не вижу особых препятствий, препон. Можно назвать чрезвычайную опеку партийных органов, она особенно проявлялась с конца 80-х. Но чтобы они запрещали что-либо делать – такого не было. Другое дело, что с годами многие комсомольские лидеры смотрели на комсомол больше как на ступеньку для карьерного роста. На смену увлеченным людям в комсомол пришли чиновники. Думаю, это было в целом по стране. Стали проявляться меркантильные качества у отдельных комсомольских работников (на примере области мы видели это). Эта ситуация описывается русской пословицей «рыба гниет с головы». Упрекать рядовых комсомольцев, первичные организации нельзя. То же самое произошло и с партией. То же самое!.. Это звенья одной цепи.
Потенциал реализовать не могли, потому что не всегда хотели. Комсомол стал приобретать чиновничье-бюрократический характер. Зачатки были. Например, мы знали, что А.С. Игнатенков, будучи членом бюро, стремился приехать на пленум обкома комсомола лишь тогда, когда там был первый секретарь обкома партии Иван Ефимович Клименко. Он всегда спрашивал: «А будет Иван Ефимович?» Мы ему всегда говорили: «Да, будет!» А если Ивана Ефимовича не было, он, как правило, не приезжал. Такая ориентация началась с 80-го года. Вот одна из причин кризиса, приведшего к развалу комсомола. На каком-то этапе проку от комсомольской учебы стало мало, но боялись от нее отказаться. А надо было отказаться. Силой заставляли, и стала учеба профанацией. Кроме того, при смене поколений ухудшились человеческие, душевные качества людей. Это было в целом по стране, и молодежь острее ощущала видела все эти проблемы и впитывала их.

2004 г.